Для чего нужен пост?

 Для чего христианин томит себя постом?

Не для того ли, чтоб через этот физический голод взалкать духовного хлеба – «слова, исходящего из уст Божьих» (Втор 8:3; Мф 4:4)? Таким образом, сам по себе пост – лишь средство, а не цель духовной жизни. При обжорстве и самодовольстве духовная жизнь не может не понести урона.

Пост, как ни странно, делает нас свободными. Задача поста – освободить человека от эгоизма и от всякого рода зависимостей, от порабощения материальным. Без самоограничения подлинная свобода невозможна, в этом ее парадокс.

Свобода – не в том, какой выбрать себе на вечер сорт пива, а в том, чтобы вообще взять и отказать себе в пиве. Подлинный выбор – не между пепси- и кока-колой, а в том, чтобы пить или не пить подобную отраву. Вот почему полезно на время поста лишать себя того, к чему чувствуешь излишнюю привязанность. У каждого эти привязанности свои.

Кто-то чрезмерно любит кофе, кто-то дня не может прожить или пирожных, кто-то стал «жертвой телевидения», кто-то боится выйти на улицу без сотового телефона, кто-то увяз в паутине Интернета… Освободиться от излишней привязанности к подобного рода вещам и явлениям помогает пост. Человек свободен только тогда, когда он кроток и смирен, когда способен владеть собой – ограничивать себя, обуздывать.

«Многие христиане... считают грехом съесть, даже по немощи телесной, в постный день что-либо скоромное и без зазрения совести презирают и осуждают ближнего, например знакомых, обижают или обманывают, обвешивают, обмеривают, предаются плотской нечистоте, 

— пишет святой праведный Иоанн Кронштадтский. —

О, лицемерие, лицемерие! О, непонимание духа Христова, духа веры христианской! Не внутренней ли чистоты, не кротости ли и смирения требует от нас прежде всего Господь Бог наш?»

Подвиг поста ни во что вменяется Господом, если мы, как выражается святитель Василий Великий, «не вкушаем мяса, но поедаем брата своего», то есть не соблюдаем Господних заповедей о любви, милосердии, самоотверженном служении ближним, словом, всего того, что спросится с нас в день Страшного суда (Мф. 25, 31-46).